Я.Кауров Роман Смерть Кощея

Ветер тревожил осеннюю мелкую пыль. Молодой человек только что отчитал лекцию в медицинском училище и намеревался отдохнуть. Дивная пора предвечерней блеклости, зажигающиеся огни, шорох множества праздно гуляющих ботинок и туфелек, обрывки разговоров, все завораживало, гипнотизировало, расслабляло.

Неожиданно белогвардеец подвергся нападению двух ковбоев. Девушки одетые в синие мини-юбки, красно-синие куртки с бахромой и синие ковбойские шляпы шли на него с выражением агрессивности белокурых бестий на прелестных лицах. Рука одной метнулась к кобуре и выхватила маленькую рекламку.

Праздник пива в СИТИ СЛОТС!

Весь сентябрь ПИВО БЕСПЛАТНО

ПИВО КАЖДОМУ ИГРОКУ!

На рекламке значился адрес.

В рулетку наш герой никогда не играл.

-Почему бы нет,- подумал он и шагнул в гостеприимно распахнутые двери гнезда порока. У охранника, тусклым ненавидящим оком смотревшего на каждого посетителя, он спросил размер минимальной ставки.

- Да хоть десять рублей поставь, - мрачно пробурчал страж порядка.

Прикинув стоимость кружки пива и не желая обманывать даже профессиональных обманщиков наш герой подумал, что может поставить пятьдесят.

Милейшая девица, видимо очень серьезно относящаяся к своему профессиональному обаянию, пригласила его за стол рулетки с таким видом будто это приглашение на интим.

- Объясните пожалуйста. Я никогда раньше не играл.

- Вы можете поставить на номер, на четные или нечетные, на красное или на черное... - любезно зашептали ему на ушко крашенные губки бантиком.

Пока наш герой размышляет, присмотримся к нему и поверхностно познакомимся. Продолговатое бледное лицо украшали или портили, тут мнения многих расходились, маленькие офицерские усики. Стройная фигура, средний рост, небольшие холеные руки. Взгляд серых глаз иногда излишне стеклянистый. Это очень раздражало собеседников. Звали нашего героя Александром Николаевичем Нарышкиным. Вы спросите имел ли он отношение к тем, тем самым Нарышкиным. Да имел. В его роду числилось много знатных дворянских фамилий, но до известного времени об этом старались не вспоминать. А работа у нашего героя была весьма прозаичная, он был врачом скорой помощи и немного преподавал в медицинском училище.

Но вернемся за стол рулетки. Попивая из тяжелой кружки, видимо призванной подтвердить добропорядочность хозяев, светлое холодное пиво Александр Николаевич наблюдал за кружением маленького шарика. Больше всего ему понравился выбор красное черное. 50 на 50 правда еще оставалось <зеро>. Александр прикинул, что за последние 10 игр чаще выпадало черное и поставил на красное. Он выиграл.

-Как просто!- пронеслось в голове. Мысли закружились, как осенние листья и помимо воли вспомнился последний вызов. В <Зеленом городе> - месте, где плечо к плечу стояли дома отдыха и санатории прямо под Нижним (Почему это место считалось Нижегородским районом, то есть частью центрального района города?) случилось убийство. Скорая помощь и милиция в таких случаях неразлучны. Приехав на трясущейся, как эпилептик старой машине Александр вошел в вонючий барак. Обслуживающий персонал санатория был призван жить именно в таких условиях. Запах, десятилетиями стелившийся из пристроя с удобствами, впитался в черное, покрытое слоем сала, дерево. Он смешивался с флером перегара, кислой капусты, гнилой картошки, годами немытого тела какого-то прокуренного дедушки и горьким увядающим ароматом многих одиноких женщин. В таких местах иметь хоть какого-нибудь мужика пусть пьяницу, пусть дебошира и идиота считалось счастьем, а сегодня барак терял сразу двоих и на лицах баб выражалась глубокая скорбь. Александр Николаевич прошел в комнату. В окружении любопытных на сцене присутствовали эти двое. Один с окровавленным животом и выпавшими петлями кишок сидел, облокотившись на кухонный стол, даже его черные волосы пропитались кровью - ухо рассеченное надвое топорщилось, как красный осенний лист. Напротив сидел и тихонько мычал второй мужик. Белобрысые реденькие волосы прикрывали круглый череп. И лицо с широкими скулами, ртом-щелочкой и водянистыми глазами тоже напоминало череп. Руки покрытые сгустками крови узловатыми кореньями лежали на острых коленях. Это был тот случай с помощью которого наша дорогая милиция выполняет план по раскрываемости. Брат в пьяной драке убивает брата. Уползти или хотя бы отползти на два метра уже не может. Иначе возникнут сомненья, а он ли на самом деле убил. Убийца в пьяном угаре плачет и кается. Иначе так же могут возникнуть сомнения. Раскрыть более серьезное преступление людям в сером не под силу.

О каких детективах может идти речь в наше время. Одни люди потеряли интерес к работе, другие к жизни, и везде царит удушающий примитивизм.

Но Александра Николаевича привлек сам сюжет. Сюжет старый как мир, обыгранный в десятках пьес. Но нет, все это гораздо древнее. Нарышкин стал вспоминать. Ну нечего говорить о набивших оскомину Каине и Авеле, но у всех этносов есть подобная легенда. У скандинавов брат отталкивает лодку без весел, в которой рыдая уплывает в туман второй брат. У египтян Озирис и Сет. Александр невольно начал читать про себя стихотворение друга:

Бог, спустившийся с небес,

Был прекрасен словно ирис.

Он обрел и рост и вес

И зовут его Озирис.

Расцвела при нем страна

И роскошна, и богата.

Все сумел герой познать

Кроме ненависти брата.

Справедлив его совет,

Велика его дружина,

Но подкрался злобный Сет

И измерил господина.

Тот, придя к себе домой,

Гордо спал в себе уверен.

Ты велик Озирис мой ,

Но отныне ты измерен.

Сет ужасный правит пир,

Поднимает кубок пенный,

И блистает как кумир

Дивный ящик драгоценный.

Верный плану своему,

Сет вещает: <Пусть запомнят!

Я дарю его тому,

Кто его собой заполнит!>

Пир клубится как в раю,

Не предчувствуя потери

Каждый в очередь свою

Ящик на себя примерил.

Лег в него и Бог живой,

Как в постель свою ночами

И уперся головой,

И ногами, и плечами.

Полыхнул на небе луч,

Крышки тяжкой стук раздался.

Повернулся в бездне ключ.

Ящик гробом оказался.

Он почил в ужасном сне

И, разорванный на части,

Был разметан по стране

Бог причастный к высшей власти.

Пусть народа сгинет часть,

Вновь король - герой найдется,

Но измеренная власть

Снова брату достается.

Так когда-то на земле

Зародилось государство

В пользе, страхе и во зле,

В жертвенности и коварстве.

С той поры священный трон,

Богом дарованный людям,

Как катящийся закон,

Жернов времени и судеб

Фараону стал тюрьмой

Обреченной на потерю.

Ты велик Озирис мой,

Но отныне ты измерен.

Погружение в прошлое мира всегда настраивало нашего героя на эпический лад. Как важны мгновения жизни, знаем ли мы, которое из них станет началом легенды, поворотным пунктом в судьбах мира. Что занесется в книгу перемен? Что забудется навеки?

Он очнулся от размышлений подобных грезам. Лощеный игорный зал. Полированный металл стульев, глянцевый пластик. Девочка за игорным столом в мини. Такая ухоженная. А ведь жить может в таком же бараке или притоне, который был только что описан. Александр знал много таких даже в центре, даже на этой самой центральной улице. С утра дети подобных трущоб одевали красивую чистую одежду, обильно поливали себя туалетной водой и смешивались с прочей публикой, нисколько от нее не отличаясь. А к вечеру вновь возвращались к пьяным родителям. В вонь и грязь.

Машинально он продолжал играть. Один раз выпал противоположный цвет и один раз <зеро>. Остальное он потратил, без всякой надежды ставя на номера.

Он выпил две кружки пива. Честно проиграл их стоимость и удовлетворенный покинул гостеприимное заведение по сбросу кеша...

>> Скачать роман полностью в MS Word